И маятник качнулся... - Страница 26

— Да, так и поступим! Надеюсь, принц оценит мою изобретательность!

Тонкие пальцы дёрнули меня за волосы, прижимая к подпорке, и рой игл вонзился в правую щёку. Я даже не сразу почувствовал боль, потому что к тому времени страх уже полностью опутал тело и разум своей паутиной. Впрочем, это был даже не страх, а ужас, плавно переходящий в тупое отчаяние. Всё кончено. Надежды и мечты хрустальными брызгами разлетелись в разные стороны. Я пропал. Окончательно и бесповоротно. Я уничтожен...

Эльфийка убрала орудие своего ремесла, наслаждаясь результатом «творчества», и удовлетворённо оскалилась:

— Всё в лучшем виде, красавчик! О, что это, несколько капелек? Но ведь это не краска, правда?

И она на мгновение припала к моей щеке, слизывая кровь, выступившую в местах уколов. Сглотнула, довольно щурясь. И струна лопнула. Не знаю, какие чары жили в тебе, дорогуша, но теперь ты навсегда их лишилась... И поделом: нечего совать в рот что ни попадя...

Эльфийка ушла так же тихо и незаметно, как и появилась, оставив в качестве доказательства своего посещения узор на моём лице и перчатку у меня во рту. Какое-то время я стоял, глядя в злобное пламя свечи, пока лёд потрясения не начал таять, а потом сполз на пол, стукаясь затылком о деревянный брус. В голове не осталось ни одной завалящей мыслишки — ни о прошлом, ни о будущем. Не знаю, сколько прошло времени, — я даже не слышал, как уезжал принц. К реальности — пусть не совсем, но чуть-чуть поближе — меня вернуло появление Бэра. Он довольно выдохнул:

— Ну, вот и всё! Отмучились! — И тут он понял, что комната выглядит иначе, потому что на столе откуда-то появился источник света. — Эй, а это что такое?

Лучник перевёл взгляд в мою сторону, и я с несколько отстранённым изумлением узнал, что большие глаза могут быть не только у эльфов.

— Что произошло?

Он наклонился ко мне, извлекая «кляп» из уже частично онемевшего рта, и наконец-то рассмотрел главную причину моего ступора. Бэр был поражён, и поражён неприятно.

— Это... по приказу принца... но зачем?

Надо же, он способен мыслить логически! Разумеется, клеймо королевского палача можно поставить исключительно с ведома и по поручению особы королевской крови!

— И почему именно это?

— Что? — прохрипел я.

— Такое клеймо редко используется...

— Да что, скажи, наконец!

— «Погасивший незажжённую свечу».

Сердце упало куда-то вниз. Нет, не к ногам, гораздо ниже... Твоей рукой, эльфийка, водили обозлённые боги, не иначе — никакой другой приговор не мог бы причинить мне больше страданий...

Только теперь я понял, что моё недавнее отчаяние было всего лишь прелюдией, слабой репетицией того, что накатывало на меня сейчас. Волна безысходной тоски, смешанной с самой искренней и глубокой ненавистью и самой незамутнённой злобой — о нет, не к кому-то конкретному, разве что только к стечению обстоятельств, наделившему меня такими достоинствами, от которых впору бежать сломя голову... А ещё она была отражением моей беспечности и глупости, наивности и поверхностного отношения к людям... Я совершил то, чего не следовало делать, и даже не подумал, чем могут обернуться подобные «капризы»... Но самым страшным и самым неотвратимым было совсем другое. Вы видели шторм на море? Если видели, то поймёте, что я имею в виду. Первая волна отнюдь не самая страшная, гораздо страшнее та, что приходит следом... У меня тоже имелась такая «волна», сплетённая из чужих воспоминаний и слухов, из бессилия и чувства вины, и хотя разум мой понимал всю абсурдность обвинений, сердце не хотело прислушиваться к его голосу...

Прости меня, пожалуйста! Я не мог ничего изменить! Если бы время и судьба были подвластны мне, я никогда бы не появился на свет, зная, сколько страданий и мук принесёт моё рождение... Я не знаю, какой ты была... Говорят, что я похож на тебя. Чем же? Все изображения, которые мне позволили увидеть, говорят только одно: ты была самим совершенством! Ради чего ты решила отдать свою жизнь? Ради нелепого в своей недоделанности создания, которое обречено умереть гораздо раньше обычного для Семьи срока? Говорят, что ты действовала так во имя любви... Я не верю! Как можно любить того, кто медленно и настойчиво, час за часом, день за днём убивает тебя? Я недостоин любви — ни твоей, ни чьей-то ещё, в этом я убеждаюсь каждый миг своего существования... Единственное, в чём я могу быть похожим на тебя, это упрямство, беспредельно-горячее и удушающе-ледяное... Но одного упрямства недостаточно, правда? Я уже не хочу жить, понимаешь? Я не вижу смысла! Я остаюсь на этом свете только по двум причинам: потому что я — трус, и потому что я обещал тебе не умирать. Так долго, как это будет возможно...

Дрожь пробежала по кончикам пальцев ног, перебралась на колени, потопталась в животе, лепя комок ощетинившегося острыми языками огня. Я понимал, что должно произойти, и даже усмехнулся сквозь слёзы: я всё же на что-то способен, пусть это «что-то» — самое последнее, что я хотел бы уметь делать...

Нэгарра. Безграничная Скорбь. Безвозвратная Потеря. Растерзанная Душа. А попросту — Плач. Последнее «прости». Последнее «прощай». Последний Всплеск Крыльев. Ещё несколько вдохов, и ничего больше не останется — ни постоялого двора, ни принца с его свитой, ни всего Западного Шема с окрестностями...

...Стрелы дождя ударили в незакрытые ставнями окна. Грозовой ветер взвыл за стенами постоялого двора. Заскулили собаки. Жалобно заржали лошади. Если бы кто-то из сидевших в зале рискнул выйти в ненастье, то увидел бы, как лилово-чёрные тучи начинают своё кружение в воронке гигантского смерча...